Перьков Николай Андрианович (7 августа 1909 – 1970) – крупный советский геофизик, один из пионеров отечественной нефтепромысловой геофизики.

Родился в семье крестьян-середняков в с. Голдаево Болховского уезда Орловской губ. До 1926 г. учился в Болховской девятилетней трудовой школе, затем семья переехала в пос. Чалыкла Новоузенского уезда Саратовской губ. (ныне Озинковский р-н Саратовской обл.). В 1926 – 1928 гг. работал ликвидатором неграмотности, председателем сельского совета в п. Чалыкла. В 1928 – 1932 гг. – студент Московского геолого-разведочного института им. С. Орджоникидзе, окончил геофизический факультет с квалификацией инженер-геофизик, электроразведчик. В 1932 – 1933 гг. работал геофизиком в геофизической экспедиции Дальстроя, бухта Нагаево Дальне-Восточного края. С 1933 г. работал во Всесоюзной конторе геофизических разведок (с конца 1938 г. – Государственный союзный геофизический трест) начальником каротажной партии, старшим инженером по каротажу, начальником отдела промысловой геофизики, директор каротажно-перфораторной конторы. В 1944 г. был награжден в большой группе нефтяников орденом Трудового Красного Знамени. В 1951 – 1970 гг. – руководитель лаборатории интерпретации промыслово-геофизических данных ВНИИгеофизики Мингео СССР (до 1957 г. Миннефтепрома СССР). В конце 1960-х годов работал в НИИ Комиссии по нефти и газу Индии, куда приезжал в начале десятилетия в служебные командировки.

 

Из заявления инженера Н.А. Перькова в отдел кадров Наркомнефти СССР, 19 апреля 1941 г.:

«На Ваше предложение о переводе меня для работы в Майкопнетекомбинат я не могу согласиться, по следующим причинам:

1. По окончании ВУЗа в 1932 г., я до 1938 г. включительно работал в отдаленных районах (Дальн. Восток, Сахалин, Казахстан и др.). Сейчас в связи с большой семьей (жена, трое детей) всякие переезды для меня связаны с большими затруднениями.

2. Дети начали учиться в школе. Перевод их из одной школы в другую связанный с переездами совершенно нецелесообразен.

3. Во время работы в Казахстане я, жена и старшая дочь заболели малярией. Перевод на территорию работ Майкопнефтекобината обострит болезнь, ввиду того что этот район малярийный.

4. В течение трех лет я работаю руководителем каротажных работ в Геофизическом тресте. Широкий разворот каротажных работ в ГСГТ в 1941 г. связанный с обслуживанием каротажем Укрнефтекомбината, Укрнефтепромразведки, Главгаза, и всех геолого-разведочных трестов Главгелоогии требует моей дальнейшей работы в геофизическом тресте.

Во избежание недоразумений считаю необходимым еще раз заявить о моем нежелании перейти на работу в Майкопнефтекомбинат.

Перьков Н.А., 19 апреля 1941 г.» (из фондов Российского государственного архива экономики).

Из воспоминаний бывшего сотрудника ВНИИгеофизики Мингео СССР Н.А. Севостьянова: «Николай Андрианович пришел в науку с производства, поработав до 1951 г. в должности начальника отдела промысловой геофизики ГСГТ, и очень хорошо знал реальное положение дел в районах деятельности геофизических организаций страны. <…> был умелым и умным руководителем, пользовавшимся большим авторитетом как среди своих сотрудников (в большинстве своем – сотрудниц), так и среди каротажников на местах. <…>

Внешне Николай Андрианович выглядел солидно: высокий, прямой, с несколько рублеными чертами крестьянского лица, он говорил всегда четко и весомо. <…> он был членом КПСС и иногда вел разговоры на политические темы. Помню, что во время кампании, развернутой в стране против Б. Пастернака, Николай Андрианович высказывал среди нас свое несогласие с официальной точкой зрения, называл Бориса Леонидовича выдающимся поэтому современности и, как бы доказывая свою правоту, начал читать наизусть: «Февраль. Достать чернил и плакать…». Я в то время не был столь искушен в поэзии и, честно говоря, почти не знал Пастернака. После этого эпизода я проникся к Перькову особым уважением.

Особенно хорошо я узнал Николая Андриановича во время его приезда в служебную командировку в Индию в 1962 г., где я в то время работал советником по каротажу. Вместе с ним в течение месяца мы исколесили эту экзотическую страну вдоль и поперек, посетив Дели, Пенджаб, Бомбей, Калькутту, Ассам и, конечно, штаб-квартиру Комиссии по нефти и газу Индии – г. Дера-Дун. В каждом районе нефтеразведки, где мы побывали, от дотошно влезал в каротажные материалы и давал дельные советы по комплексу методов исследования, по интерпретационным подходам. Он был очень легок в общении, часто шутил, держался со мной на равных, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте. Индия ему понравилась и, когда ему в конце 60-х годов предложили туда поехать на год во вновь открывавшийся в Комиссии по нефти и газу научно-исследовательский институт, то Перьков согласился. По возвращению из Индии Николай Андрианович серьезно заболел. В 1970 г. Он скончался…» (Севостьянов Н.А. Очерки истории нефтяной геофизики. М., 2006).

Фото из книги Н.А. Севостьянова.

Подготовил Ю.В. Евдошенко

Публикации в журнале

Перьков Н.
Использование замеров диаметра для геологической документации скважин
Раздел: Архив журнала / 1952 / Апрель / Геология и геолого-разведочные работы